Исполнитель вилли леман биография. Вилли леман - настоящий штирлиц. Симпатия к славянам

Вместо Штирлица – «Брайтенбах» (Вильгельм Леман) После выхода на экраны телесериала «Семнадцать мгновений весны» многие стали задаваться вопросом: «Существовал ли в действительности прототип Штирлица?» Нет, ни одного нелегала, профессионального офицера советской

Родился в семье школьного учителя. Учился на столяра, в возрасте 17 лет поступил добровольцем на флот, где прослужил 12 лет. Во время службы в мае 1905 года с борта немецкого корабля наблюдал за боем русских и японских кораблей в Цусимском сражении.

В 1913 году демобилизовался и приехал в Берлин, где вскоре встретил старого друга Эрнста Кура, который к тому времени работал в берлинской тайной политической полиции. По его протекции Леман в 1913 году был принят на работу патрульным полицейским, а через года он был зачислен в контрразведывательное отделение полицай-президиума Берлина на должность помощника начальника канцелярии. Как сотрудник тайной политической полиции Леман не призывался в действующую армию в ходе Первой мировой войны.

После того как в мае 1918 года в Берлине было открыто Полномочное представительство РСФСР за его сотрудниками стало вестись наблюдение контрразведывательным отделением Лемана. После переворота 4 ноября 1918 года Вильгельм Леман стал председателем общего собрания чиновников полиции Берлина.

В 1920 году власти Веймарской республики воссоздали тайную политическую полицию, в которую вернулись Леман и Кур. Леман должен был пройти экзамен для дальнейшего повышения по службе, однако из-за приступа диабета, экзамен был отложен. Тем временем его назначили исполняющим обязанности начальника канцелярии отделения, которое занималось слежкой за иностранными диппредставительствами, то есть фактически он руководил контрразведывательным отделением полицай-президиума Берлина. На должность начальника в 1927 году был назначен опытный разведчик, и шансы Лемана на дальнейшее продвижение по службе сильно упали. Он выбрал для работы место в картотеке отделения, в которой сосредоточивались все сведения на сотрудников иностранных посольств.

Вербовка

За годы службы Леман успел разочароваться в политике существующей в стране власти. Он решил предложить свои услуги советской внешней разведке. В марте 1929 года по его предложению советское полпредство посетил Эрнст Кур, который к тому времени был безработным. После беседы с ним сотрудников ОГПУ в советской разведке пришли к выводу, что Кура целесообразно завербовать на материальной основе. Агента А-70 планировалось использовать для сбора сведений о лицах, интересующих советскую разведку, за что ему полагалось ежемесячное вознаграждение в зависимости от качества предоставленной информации.

Однако для выполнения задания СССР Кур должен был обращаться к Леману, которого такое положение дел не очень устраивало. К тому же Кур неразумно тратил деньги, полученные от советской разведки, спуская их на шумных вечеринках в берлинских ресторанах. Опасаясь, что это привлечёт внимание берлинской полиции, а затем выведет и на него самого, Леман решил установить прямой контакт с советской резидентурой.

По одной версии, Леман согласился сотрудничать с СССР из-за того, что был убеждённым антифашистом, по другой - за деньги.

Повинуясь указаниям, связи разведки с Леманом были переведены на нелегальную резидентуру, которую возглавлял разведчик-нелегал Эрих Такке.

Разведывательная деятельность

С 1930 года в обязанности Лемана в тайной полиции Берлина вошла разработка персонала Полпредства СССР и борьба с советской экономической разведкой в стране. Передаваемая им советским разведчикам информация позволяла резидентуре ОГПУ быть в курсе планов немецкой контрразведки и позволяла избегать провалов агентов.

Для повышения конспирации в работе с особо важным агентом, советская разведка в начале 1931 года привлекает опытного разведчика-нелегала Карла Силли, позднее планировалось, что связь с Леманом/Брайтенбахом будет держать ещё один опытный разведчик Василий Зарубин, который специально должен был переехать из Франции. Учитывая ненадёжность связи Эрнста Кура его отстранили от дела, а позднее перевели в Швецию, где он на средства советской разведки содержал магазинчик, служивший для связи разведчиков.

После прихода к власти Гитлера Леман по рекомендации Германа Геринга был переведён на работу в гестапо. К тому времени Леман был хорошо знаком со многими видными деятелями НСДАП. В мае 1934 года Леман вступил в ряды СС, а 30 июня 1934 года принимал участие в операции «Ночь длинных ножей»

В ходе чистки политической полиции от старых, и по мнению нацистов, неблагонадёжных кадров, Леман также попал под подозрение, однако он не занимал руководящих постов в полиции, много лет работал против советских учреждений в Германии (что характеризовало его положительно в глазах нацистов), имел много положительных характеристик и был весьма уважаем сослуживцами за опыт и спокойный нрав - после всех перестановок он продолжал трудиться в третьем отделении гестапо.

В декабре 1933 года агент Брайтенбах был передан на связь Василию Зарубину, который специально для этого прибыл в Германию в качестве представителя одной из американских кинокомпаний. После установления постоянного контакта Зарубину были переданы подробные сведения о структуре и кадровом составе IV управления РСХА (главного управления имперской безопасности), его операциях, деятельности гестапо и абвера (военной разведки), военном строительстве в Германии, планах и намерениях Гитлера в отношении соседних стран.

Вскоре Леман был переведён в отдел гестапо, занимавшийся вопросами контрразведывательного обеспечения оборонной промышленности и военного строительства. Примерно в это же время проходили первые испытания прототипов баллистических ракет, о чём также была проинформирована Москва. А в конце 1935 года, после того, как Леман присутствовал на испытании первой ракеты Фау-1, он составил подробный отчёт о них и передал советским разведчикам её описание. На основании этих данных 17 декабря 1935 года советской разведкой был представлен доклад Сталину и Ворошилову, бывшему в то время наркомом обороны СССР, о состоянии ракетостроения в Германии.

Среди прочей информации, переданной Леманом/Брайтенбахом, были данные о строительстве подводных лодок, и о бронеавтомобилях, сведения о выпуске новых противогазов и производстве синтетического бензина. Передавались и сведения о развитии и укреплении нацистского режима, о приготовлениях к установлению мирового господства, об наращивании военного потенциала и новейших технических разработках, о структуре немецких спецслужб, их кадровом составе, методах работы. Также всё это время Леман продолжал информировать советскую резидентуру о контрразведывательной деятельности гестапо, что позволяло советским разведчикам избегать провалов.

Также Леман передал советской стороне важные сведения о внедрении агентуры гестапо в коммунистическое подполье и в русские белоэмигрантские круги.

Исключительная важность информации, получаемой от Брайтенбаха, вынуждала ОГПУ постоянно усиливать меры безопасности по связи с ним. Для него были приготовлены документы на чужое имя, разработана подробная схема выезда из Германии в случае провала. После ухудшения состояния здоровья Лемана Зарубину было поручено передать тому крупную сумму денег на лечение. Увлечение Лемана бегами позволило создать убедительную легенду приобретения солидной суммы денег, достаточной для лечения, что позволило предотвратить дальнейшее развитие болезни.

Однако в 1936 году Леман был вызван на допрос в гестапо, где интересовались его связями в советском торговом представительстве. Но схема побега из Германии и фальшивые документы не потребовались. Оказалось, что речь шла об однофамильце, другом Вильгельме Лемане, которого любовница на почве ревности оклеветала как советского шпиона. После её ареста и допроса подозрения с настоящего советского агента были сняты. На новый 1937 году в числе четырёх лучших работников гестапо Вильгельм Леман получил портрет Адольфа Гитлера с автографом в серебряной рамке.

В 1936 Леман был назначен начальником отдела контрразведки на военно-промышленных предприятиях Германии. Вскоре в советскую резидентуру были переданы сведения о закладке на верфях более 70 подводных лодок, о строительстве нового завода по производству боевых отравляющих веществ, была передана копия секретной инструкции, касающейся 14 видов новейшего немецкого вооружения, а также копия секретного доклада «Об организации национальной обороны Германии». Им были переданы описания демонстрировавшихся новых типов артиллерийских орудий, бронетехники, минометов, в том числе дальнобойных орудий, а также бронебойных пуль, специальных гранат и твердотопливных ракет для газовых атак.

Проблемы со связью

Несмотря на всю важность информации, передаваемой агентом Брайтенбахом, позволяющую советскому руководству адекватно оценивать боевую мощь вермахта, в 1937 году сотрудничество Зарубина с агентом прекратилось.

В СССР начались репрессии против сотрудников разведки, в ходе которых многие разведчики были уничтожены. Зарубин был вызван в Москву, и хотя ему и удалось избежать репрессии, но в Берлин он больше не вернулся. Связь с Брайтенбахом продолжал поддерживать единственный оставшийся в Берлине сотрудник советской разведки Александр Агаянц, который, несмотря на огромную загруженность, понимал важность такого агента, как Вильгельм Леман.

В то время Гитлер готовил аншлюс Австрии, вскоре последовал «Мюнхенский сговор», Брайтенбах располагал совершенно секретной информацией, которая представляла, по его мнению, первостепенный интерес для Советов, но не получал со стороны СССР никакой поддержки и помощи. В декабре 1938 года состоялась последняя встреча Агаянца с Брайтенбахом, вскоре после неё советский разведчик был госпитализирован и скончался во время операции. Агент Брайтенбах остался абсолютно без связи, в то время как Германия усиленно начала подготовку к войне с Польшей, превращала Вермахт в мощнейшую армию мира, и через руки агента проходила масса важнейшей информации.

К тому времени сотрудничество Лемана с СССР носило уже во многом идейный характер, так как он материально был обеспечен: его жена получила в наследство гостиницу, приносящую неплохой доход, а доступ к секретной информации позволял увидеть подготовку к мировой войне, что абсолютно не устраивало Лемана. Он не знал об обстановке в СССР, не знал о репрессиях, и по видимому, решил, что власти СССР поверили в пакт Молотова-Риббентропа. Это привело к тому, что в июне 1940 года он решился на беспрецедентный и чрезвычайно опасный шаг: он опустил в почтовый ящик советского полпредства письмо, адресованное военному атташе или его заместителю. В письме он предлагал немедленно восстановить с ним оперативную связь.

Однако связи не было до сентября 1940 года, когда с Брайтенбахом встретился новый заместитель резидента НКВД в Берлине Александр Коротков. Начался новый этап в деятельности агента. По сути, всю работу с чрезвычайно важным агентом приходилось строить заново.

Новым руководителем агента Брайтенбаха стал молодой сотрудник Борис Журавлев, незадолго до этого окончивший Школу особого назначения. К этому времени положение и обязанности Лемана в гестапо были столь обширны, что ему не требовалось даже иных заданий по получению информации. 9 сентября 1940 года в берлинскую резидентуру поступило указание лично от наркома Берия:

Никаких специальных заданий Брайтенбаху давать не следует. Нужно брать пока все, что находится в непосредственных его возможностях, и, кроме того, все, что он будет знать о работе различных разведок против СССР, в виде документов и личных докладов источника

Получив материалы, Журавлёв фотографировал их и возвращал до выхода Лемана на службу на следующий день. Леман передал в Москву ключ к шифрам гестапо, используемым в телеграфных «Функшпрух» и радио «Ферншпрух» сообщениях для связи со своими территориальными и закордонными сотрудниками. Среди других материалов было большое число документов, свидетельствовавших о том, что Германия начала подготовку к войне против СССР. Так, в марте 1941 года он доложил, что в абвере в срочном порядке расширили подразделение, занимающееся ведением разведывательной работы против СССР. Весной 1941 года Леман проинформировал советских разведчиков о предстоящем вторжении вермахта в Югославию. На встрече 28 мая 1941 года агент проинформировал Журавлева, что ему приказано срочно составить график круглосуточного дежурства сотрудников его подразделения. А 19 июня, вызвав разведчика на экстренную встречу, Брайтенбах сообщил, что в гестапо поступил текст секретного приказа Гитлера немецким войскам, размещенным вдоль советской границы. В нём предписывалось начать военные действия против СССР после 3 часов утра 22 июня.

После начала войны связь с Брайтенбахом была потеряна навсегда.

Провал

В конце войны в НКВД стали выяснять судьбу предвоенных источников и агентов. В руинах штаб-квартиры гестапо были обнаружены документы, где говорилось, что Вильгельм Леман был арестован гестапо в декабре 1942 года. Причины ареста указаны не были. В Москве установили, что казнённый сотрудник гестапо Вильгельм Леман был агентом НКВД Брайтенбахом.

Позднее удалось восстановить причину гибели агента.

В мае 1942 года в Берлин был заброшен агент советской разведки Бек (немецкий коммунист Роберт Барт, добровольно сдавшийся в советский плен). Одной из целей агента было восстановление связи с Брайтенбахом. Однако ему не удалось обмануть гестапо, он был арестован. под пытками он выдал условия явки с Брайтенбахом и известные ему сведения о нём. В гестапо вычислили Вильгельма Лемана, но операцию по его ликвидации проводили тайно. Гиммлер и Мюллер не стали докладывать Гитлеру о том, что в гестапо уже долгие годы работал советский агент. Вильгельм Леман был срочно вызван на службу в канун Рождества 1942 года, откуда он уже не вернулся. Точная дата смерти разведчика и место его захоронения не известны.

В январе 1943 года в служебном вестнике гестапо было опубликовано извещение:

Криминальный инспектор Вилли Леман в декабре 1942 года отдал свою жизнь за фюрера и рейх

Факт предательства столь высокопоставленного офицера СС был скрыт - даже жене Лемана не сообщили об обстоятельствах гибели мужа.

Роберт Барт

Роберт Барт согласился участвовать в радиоигре с Москвой, опасаясь за жену и сына. После войны он вновь добровольно сдался представителям Красной Армии и настаивал, что передал сигнал о дезинформации в передаваемой информации. Однако то ли он этого не делал, то ли ошибся кто-то из техников на советской стороне, но сигнал о дезинформации не был понят. Барт был осуждён и расстрелян.

Память

В 1969 году в Москве вдове Лемана Маргарет вручили наручные золотые часы с надписью «На память от советских друзей». Однако официальная информация о советском агенте Вильгельме Лемане, двенадцать лет передававшем важнейшую информацию из самого центра немецкой контрразведки, оставалась засекреченной долгие годы. Многие документы, связанные с деятельностью агента Брайтенбаха, лишились грифа «Совершенно секретно» только в 2009 году.

Имя Вилли Лемана российские спецслужбы много лет держали в секрете и только недавно приоткрыли завесу тайны. В гестапо, где работал Леман, его называли "дядюшкой Вилли". В советской разведке он известен как особо ценный агент Брайтенбах.

Именно Леман назвал точную дату нападения Гитлера на Советский Союз. Этого человека даже считали прототипом Штирлица. Но есть вопрос, ответ на который не найден ни в одном архиве. В 42-м году Леман перестал выходить на связь. Куда исчез "дядюшка Вилли"? И какими были последние минуты его жизни? Самая засекреченная история в документальном расследовании телеканала .

Странное убийство

Декабрьской ночью 42-го в берлинской квартире Вилли Лемана раздается телефонный звонок – срочный вызов на работу, каких за последние пару лет было немало. Его стол в гестапо ломится от свежих дел и доносов. Вилли неохотно надевает серебряное кольцо с магическими рунами и черепом. Это личная награда Гиммлера для отличившихся членов СС.

"Нагрузка на сотрудников политической полиции во время войны была колоссальная. Поток документов отнимал много времени, а Лемана очень часто сажали именно на документы. То есть ничего такого в вызове ночном не было. Это совершенно штатная ситуация, которая не могла вызвать каких-то определенных сомнений", - рассказывает историк Константин Залесский.

Однако в тот день Вилли домой не вернется, не появится он и в последующие недели. Наконец, в нацистской газете выходит скромный некролог: криминальный инспектор Вилли Леман, работавший в гестапо со дня основания, отдал свою жизнь за фюрера и Рейх. Что же произошло на самом деле?

Историк спецслужб Олег Хлобустов заинтересовался историей Лемана. Пролить свет на это запутанное дело ему помогло досье, рассекреченное разведкой совсем недавно, и в первую очередь содержащиеся в нем показания жены Лемана.

"Как сообщила после войны жена Лемана, которая, естественно, не знала, чем он занимался, что в декабре 42-го года, примерно середина декабря, он экстренно был вызван на работу, уехал, и больше она ничего о нем не знала. Естественно, она стала наводить справки, и через несколько недель ей сказали, что ее муж уехал в командировку, и в дальнейшем сообщили, что он погиб", - утверждает историк спецслужб Олег Хлобустов.

Получается, Вилли погиб еще в декабре 42-го. Но по чьей вине и при каких обстоятельствах? Секретное досье не содержит даже намека на то, куда Леман направился в ту декабрьскую ночь, как будто нацисты сделали все, чтобы о нем было известно как можно меньше.

"Судьба его не совсем ясна и понятна, потому что документы были уничтожены, потому что это была компрометация многих руководителей РСХА, начиная от начальника разведки Шелленберга и заканчивая руководителем гестапо Мюллером", - говорит Олег Хлобустов.

Но что такого натворил Вилли, чтобы нагнать страха на шефа гестапо Мюллера? Известный историк спецслужб Александр Колпакиди исследует сотрудничество Лемана с советской разведкой. Благодаря досье обстоятельства вербовки удалось восстановить во всех подробностях.

"Он нуждался в деньгах, очевидно, у него в голове возник этот план работы на советскую разведку. И он хотел провентилировать, подослать друга, посмотреть, как тот будет, не кинут ли, будут ли платить, нормально ли будут платить, насколько это безопасно, не сдаст ли его кто-то в советском посольстве, не арестуют ли его сразу. И вот он решил это дело все проверить", - рассказывает историк Александр Колпакиди.

Шпион в тылу

1929 год. В Посольстве СССР в Берлине появляется немолодой немец, от него попахивает шнапсом. Он говорит, что работает в полиции и предлагает свои услуги в качестве агента. Эрнст Кур – так зовут человека – сразу попадает в поле зрения советской разведки. Там быстро выясняют, что он работает не один.

За его спиной стоит друг – Вилли Леман. Москва ведет себя настороженно. Вилли тоже полицейский, работает в политическом отделе. Это, по сути, контрразведка. Ничего не скажешь, лакомый кусочек. И сам идет в руки. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

"Эта полиция занималась, в том числе, и контрразведкой, то есть отловом иностранных шпионов. И место, скажем так, очень опасное в каком смысле, что очень вероятна возможность того, что это контроперация, что это операция именно полиции против нашей разведки", - говорит Константин Залесский.

Наконец в Москве решаются на контакт. Рандеву назначено на вечер в одном из берлинских кафе. Оставив сомнения, на встречу вместе с Куром приходит и Леман.

"Человек небольшого роста, я бы сказал, очень упругий весь, он начинал свою деятельность именно со службы в морском флоте и прослужил там 10 лет, был типичным немецким бюргером, даже не полицейским, а бюргером", - историк спецслужб Николай Долгополов.

Вилли, как все немцы, хорошо понимает, что деньги любят счет, тем более что их постоянно не хватает. Леман болен диабетом, а лечение стоит недешево. В конце 20-х многие в Германии считают Россию чуть ли не союзником, а значит и риск невелик. Почему бы не помочь товарищам и при этом немного заработать?

"Когда он начинал сотрудничать, он не считал, что Россия и Германия – это враги. И действительно, он прекрасно знал, что существует тайное сотрудничество вопреки Версальскому мирному договору, он знал, что за шпионаж в пользу России очень маленькие наказания, смехотворно маленькие. Он знал, что в основном на это смотрят сквозь пальцы", - говорит Александр Колпакиди.

Так Леман становится одним из ценнейших агентов Москвы. Ему присваивают оперативный псевдоним Брайтенбах. Вилли работает на советскую разведку в течение долгих 12 лет, но потом связь с ним неожиданно обрывается. Его жена обращается в гестапо. Там ей сообщают, что Вилли стало плохо во время спецоперации и он выпал из поезда на полном ходу.

"Самое интересное во всей этой истории, что Гиммлер и Мюллер скрыли от Гитлера всю эту историю, специально инициировали даже его героическую гибель, что он погиб на поле боя, а сотрудникам сказали, что он ехал в поезде из Варшавы, у него случился приступ диабета, он потерял сознание, выпал из поезда и разбился", - рассказывает Колпакиди.

Тайна смерти "дядюшки Вилли"

Так как же погиб Вилли Леман? В какой-то перестрелке или действительно умер от приступа? Но в таком случае почему его вдова так никогда и не узнала, где он похоронен? Какую тайну скрыло от нее гестапо? Леман – профессионал с большой буквы. Значит, в том, что с ним произошло, вряд ли есть его вина.

Известный писатель и историк спецслужб Николай Долгополов полагает, что Леман заслуживает уважения хотя бы потому, что многие советские разведчики обязаны Брайтенбаху своей жизнью.

"Под опекой Вилли Лемана находилось и советское посольство. Леман не только знал, что вот такой-то человек будет взят, скажем, под наблюдение, или такому-то человеку угрожает опасность, потому что его хотят разработать и, может быть, даже завербовать. Он об этом всегда успевал и всегда очень аккуратно предупреждать своих советских друзей", - утверждает Николай Долгополов.

В Москве понимают: агент Брайтенбах – настоящий подарок судьбы. Остается одно – избавиться от Кура, слишком сильно он привязан к шнапсу и при этом не всегда держит язык за зубами.

"Было принято такое решение отправить его в Швейцарию, где бы он выполнял тоже какие-то поручения и задания, но не компрометировал и не мог компрометировать Лемана своими такими загулами", - рассказывает Олег Хлобустов.

Но как передавать информацию в Москву? Рация в центре Берлина – нонсенс. Приходится полагаться на личные встречи с агентами-нелегалами. Одно время к Вилли приходит американка Люси Букер. Она фотографирует принесенные Леманом документы, чтобы передать их в центр.

Оригиналы Вилли тут же забирает с собой. А бывает и так: он зашивает бумаги в подкладку шляпы и приходит в кафе на встречу с агентом. Они кладут головные уборы на столик, а перед отходом незаметно меняются шляпами.

"Он встречался с кем-то из нелегалов, причем совершенно разные люди: тут были и немцы, Эрих Таке, например, Карл Гурский, была американка Люси Букер, был латыш Герман Клесмет, были русский Зарубин и так далее, то есть очень разные были люди. Нелегал этот у него брал информацию и отдавал оперативнику из посольства, легальному разведчику и, таким образом, пересылалось в Москву", - говорит Александр Колпакиди.

В 33-м году судьба преподносит кураторам Лемана еще один подарок. Отдел берлинского полицай-президиума, в котором работает Вилли, в полном составе переходит в тайную политическую полицию, которая создается по инициативе премьер-министра Пруссии Германа Геринга.

"Он уволил порядка от четверти до трети полиции, то есть чистка была очень капитальной. Соответственно осталось полиции немного, чиновников полицейских. И практически вся прусская политическая полиция вошла в полном составе в гестапо без каких-то переаттестаций, аттестаций, там даже все получили еще и повышение", - утверждает Константин Залесский.

Рейхмаршал Геринг беседует с госсекретарем Гербертом Баке. Фото: ТАСС

Вскоре у новой полиции появится название гестапо и устрашающая репутация. Тайная полиция может арестовать любого по малейшему подозрению, применяет пытки, казнит без суда и следствия.

"В отличие от других полицейских структур гестапо имело право досудебного ареста, то есть арестовывать без санкции суда. Ликвидация – формально это делалось, конечно, но в реальности любой смертный приговор формально должен был проходить через суд, но, с другой стороны, это не всегда соблюдалось", - говорит Андрей Мартынов.

Тем не менее, свой человек в гестапо – для Москвы большая удача. Некоторые до сих полагают, что биография именно Вилли легла в основу книги Юлиана Семенова, и что Леман не иначе как прототип Штирлица.

Свой среди чужих

"Я хорошо знал Юлиана Семеновича, мы дружили, поэтому я точно знаю, что он тогда просто даже не подозревал о наличии такого агента. О нем рассказали намного позже, уже после смерти Юлиана Семенова, он рано умер. И в любом случае, это разные люди. Штирлиц – это ведь русский человек, который выдает себя за немца, а Вилли Леман и был немцем", - рассказывает Леонид Млечин.

Разумеется, русский разведчик никогда бы не проник в гестапо. В это трудно поверить, но родословную кандидатов в политическую полицию тщательно проверяли, изучали биографии предков, родившихся вплоть до 1800 года. Но и это еще не все.

"Если какой-то немец претендовал на должность офицерскую в гестапо, его проверяли до 1750 года. Представьте себе, что приезжает какой-то очень удачливый, очень, я бы сказал, талантливый, гениальный даже советский разведчик. Можно, конечно, каким-то образом выучить язык, можно, конечно, иметь каких-то родственников в Германии, можно быть выходцем из Германии, но вот так глубоко – нет", - считает Николай Долгополов.

И это вовсе не значит, что сотрудников гестапо проверяют раз и навсегда. Контроль продолжается, от слежки не уйти. Словом, Вилли ходит по лезвию, но отказаться от шпионажа не может, ведь он до сих пор жив только благодаря субсидиям из Москвы.

"Он был очень тяжело больным, боялись, что он умрет, кстати, в середине 30-х годов, об этом очень много в переписке, что как бы не помер, и поэтому очень заботились о его здоровье. И на это лечение уходило много денег", - утверждает Александр Колпакиди.

Поэтому многие эксперты считают деньги основным мотивом Лемана. Этого же мнения придерживается и Леонид Млечин.

"Как правило, агенты работают из-за денег. Или есть очень частый случай, когда людям в этом бизнесе хочется быть властелинами судеб. Мало того, что он работает в одной разведке, ему хочется руководить двумя службами, ему хочется играть на многих досках", - рассуждает Леонид Млечин.

Леонид Млечин. Фото: ТАСС/Валерий Шарифулин

А тут еще и седина в бороду. Уже немолодой Вилли влюбляется в молодую швею. Девица едва сводит концы с концами или просто делает вид, и Леман снимает для нее квартиру, балует деликатесами.

"Допустим, снять квартиру в Берлине в это время было где-то 180 марок, ему платили 580 марок в месяц. Это приличные деньги. И тратил он их осторожно, даже его жена не догадывалась", - говорит Александр Колпакиди.

Тем не менее, известный историк Константин Залесский считает, что Леманом руководили и другие причины. Он пришел к выводу, что Вилли просто надоело всю жизнь быть на последних ролях. И уважение, которое ему оказывают советские агенты, льстит его самолюбию.

"Советская разведка – самая мощная разведка тех лет, что его ценят в такой серьезной службе. То есть он, оставаясь, скажем так, младшим офицером, человеком, несколько выше, чем технический персонал, но рядовым следователем, сотрудником политической разведки – гестапо, он одновременно становился высоко ценимым в разведке", - считает Константин Залесский.

"Ночь длинных ножей"

Действительно, Вилли дослужился лишь до звания криминального инспектора полиции. В России он был бы старшим лейтенантом. Однако не исключено, что Леманом руководит отнюдь не ущемленное самолюбие, а совершенно иные соображения.

"Гитлер не только захватил всю страну, он ее сделал страной, неприемлемой для житья для таких, скажем, честных людей, как Леман, потому что Леман был, назовем все своими словами, антикоммунистом. Он выслеживал коммунистов, он сажал их в тюрьмы, об этом не пишется, но это было именно так. Но в то же время Леман не понимал, почему пришли вот эти люди – фашисты – и они уничтожают своих?", - говорит Николай Долгополов.

И что совершенно непонятно для Вилли, это колдовство и мракобесие шефа СС Гиммлера. По его приказу специальная зондеркоманда собирает сведения о средневековых процессах над ведьмами. Гиммлер восстанавливает замок Вевельсбург, на котором, по преданию, лежит древнее проклятие. И окружив себя магическими рунами, служит там оккультные мессы.

Съезд национал-социалистической партии. Рейхсминистр Йозеф Геббельс (в центре) беседует с рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером (слева) и адмиралом Вильгельмом Канарисом. Фото: ТАСС

К несчастью, скоро "Черный орден", так теперь именуют СС, получит абсолютную власть. От полного триумфа Гиммлера отделяет всего одна "Ночь длинных ножей". Историк Андрей Мартынов пытается разобраться в подоплеке событий 30 июня 34-го года, которая войдет в историю как "Ночь длинных ножей".

"Были попытки со стороны СА арестов и, тем самым, шантажа сторонников Гитлера. И в итоге Гитлер принимает решение о ликвидации руководства СА, просто их физического уничтожения", - утверждает Андрей Мартынов.

Одним словом, Гитлер опасается предательства со стороны СА – штурмовых отрядов национал-социалистов. Поэтому сотрудники СС, которые подчиняются Гиммлеру и лично Гитлеру, отправлены на расправу с политическими конкурентами. В этой резне не обойдется и без гестапо, в связи с чем Леман вызван на виллу своего шефа Геринга.

"Не то, что Геринг его пригласил и сказал: "Вилли, знаешь, сейчас будем мочить этих штурмовиков…". Нет, Геринг беседовал с массой людей, в том числе группой полицейских, где он был, но он был не главный среди них, он стоял где-нибудь у двери и удивлялся, как он сюда попал", - рассказывает Александр Колпакиди.

В ходе "Ночи длинных ножей" гитлеровцы уничтожают более тысячи своих соотечественников. Среди них немало и тех, кто попал под горячую руку случайно. За помощь в организации этой операции шеф гестапо Геринг отдает свою полицию в ведение Гиммлера.

"Геринг не особо вдавался в дела своей полиции, он ее только возглавлял. А в результате "Ночи длинных ножей" он вообще ее отдал. То есть это была одна из той цены, которую он заплатил Гиммлеру за сотрудничество в подготовке "Ночи длинных ножей", - объясняет Константин Залесский.

Мало того, что теперь безумный Гиммлер возглавляет карательную машину гестапо, Гитлер не останется в долгу за проделанную эсэсовцами кровавую работу. Он возводит СС в ранг самостоятельной организации. Отныне "Черный орден" Гиммлера получает безграничные возможности. И часть вины за это лежит и на нем, Вилли Лемане.

"Вот когда он именно запятнал себя кровью, его и приняли в партию, он стал настоящим эсэсовцем, настоящим гестаповцем с точки зрения тех, которые его проверяли на свою звериную верность. И, может быть, это как-то помогло Леману избежать подозрений, избежать каких-то неприятных проверок", - считает Николай Долгополов.

Заседание президиума НСДАП в Мюнхене в 1928 году. В президиуме: Альфред Розенберг (второй слева), Адольф Гитлер (в центре), Генрих Гиммлер (крайний справа). Фото: ТАСС

Награда за резню

За участие в резне Гиммлер лично награждает Лемана серебряным кольцом с древними магическими рунами. Его получают самые преданные члены СС. После их смерти все кольца возвращаются к Гиммлеру, и он совершает над ними свои обряды, как будто мечтает завладеть душами подчиненных. И не исключено, что после этих событий прагматичный Вилли совсем иначе взглянул на свою работу с советской разведкой.

"Даже члены той же национал-социалистической партии и других пронацистских структур в душе, в общем-то, сомневались и были нонконформистами, и принимали участие в том же антигитлеровском сопротивлении. Вот для Лемана сотрудничество с советской разведкой было формой его сопротивления", - утверждает Олег Хлобустов.

В 35-м году Леман занимается контрразведкой на военных германских заводах. Брайтенбах без оглядки отправляет в Москву сведения о новых подводных лодках, строительстве завода по производству боевых отравляющих веществ. Он передает описания новых типов артиллерийских орудий, бронетехники, минометов.

"Количество им переданного исчисляется чемоданами, скажем так. И самое интересное, что Леман передал данные о 14 видах нового вооружения. Мне трудно говорить, что было самым полезным, но предположение все-таки я могу сделать: Леман понял, что там у него в стране где-то у него за спиной изготавливается ценнейшие и абсолютно новые, невиданные образцы ракетного вооружения", - утверждает Николай Долгополов.

Судьба делает Вилли, а значит, и советской разведке еще один подарок. По доносу гестапо арестовывает военного инженера Вернера фон Брауна. Леман решает помочь ему, а заодно использовать его знания в своих интересах.

"Гестапо был арестован немецкий инженер, непосредственно занимавшийся ракетной проблематикой. Леман решил его спасти, то есть сохранить ему жизнь, освободить, позволить ему возвратиться к профессиональной деятельности, используя его как информатора или делая вид, что он использует его как информатора", - говорит Олег Хлобустов.

Речь идет о разработке первых в мире реактивных снарядах, фактически будущих баллистических ракетах. Их чертежи благодаря Вилли Леману в середине 30-х лягут на стол наркома обороны СССР.

"Оказывается, что их разработка началась еще только в середине 35-го года. И уже тогда, в 35-м, Ворошилов об этом знал. Предпринял ли что-то нарком обороны, для того чтобы сделать нечто похожее у себя? Может быть, и да, потому что, как считается, начались работы над нашими "катюшами", - рассказывает Николай Долгополов.

Как же Леману это удается? Неужели его никто ни разу не заподозрил? Вилли хорошо знает свою работу: ловко уходит от слежки, никогда напрасно не рискует.

"Он же был профессионалом. А поскольку он работал в тайной полиции, то он знал методологию работы контрразведки, как от нее уходить. Но я скажу так: в довоенные годы наша агентура вообще очень хорошо держалась, провалов не было", - считает Леонид Млечин.

Добряк и балагур из гестапо

Несмотря на свою работу в гестапо, Леман слывет добряком и балагуром. В конце концов, он же не проводит допросы в подвалах. Его обитель – пыльная картотека. Дядюшка Вилли у всех на хорошем счету – пожилой человек, который честно зарабатывает свой хлеб.

Ну кто решится такого подсидеть? Но если Вилли так хитер, то куда он так таинственно исчезает еще в 39-м? По его досье выходит, что накануне войны Леман целый год загадочно молчит. Оказывается, у него просто нет связи с советской разведкой.

"Часть внешней советской разведки, как и разведки военной была истреблена. Сначала за дело взялся нарком Ягода, потом сменивший его железный нарком и палач Ежов, довершал дело Берия в меньшей степени, потому что уже не за кого ему было браться и некого убирать. Но, тем не менее, вышло так, что, к сожалению, Леман остался без связи. Никого не было в посольстве, кто бы с ним выходил на связь", - говорит Николай Долгополов.

Но дальше происходят удивительные вещи. В июне 41-го в почтовом ящике советской дипмиссии в Берлине находят загадочное письмо. Автор послания называет себя ценным агентом Москвы и просит возобновить связь. В Москве недоумевают, кто это может быть и, наконец, приходят к выводу: агент Брайтенбах.

"Он вышел на советское посольство, кстати, непонятно, каким образом оказалось его письмо в почте советского посольства, оно оказалось в НКВД, после чего с ним возобновили связь. Я думаю, с одной стороны, это говорит о том, что он был очень осторожен, что никаким образом немцы это не засекли, немецкая контрразведка", - рассказывает Александр Колпакиди.

Что же произошло за время, пока Вилли оставался без связи? Вилли решает уйти из гестапо. Его жена получила в наследство гостиницу, и в деньгах они больше не нуждаются. Но что-то Вилли останавливает. Ему почти 60, а что он сделал? Бросал людей в тюрьмы? Выполнял приказы безумного Гиммлера? И Леман пишет письмо, которое таинственным образом окажется в ящике советского посольства.

"И поскольку у него сложилась позиция активного неприятия фашизма, он уже искал возможность возобновления этой связи, чисто профессионально понимая, что он может быть полезен, что это работает на благо Германии, как он полагал", - утверждает Олег Хлобустов.

Что и говорить, шаг весьма рискованный. И вот однажды, возвращаясь с работы, Леман замечает за собой слежку. Вилли решается подойти и назвать пароль, необходимый для связи с советским агентом. Этим человеком оказывается русский разведчик Александр Коротков.

"Коротков говорил по-немецки, был обаятелен, молод, энергичен. И вот этот человек по фамилии Степанов был командирован на выставку в Берлине, и в 40-м году он сумел абсолютно неожиданно даже для себя восстановить связь с Леманом", - рассказывает Николай Долгополов.

Но Коротков вынужден покинуть Берлин. Тогда Центр решается на авантюру. Отныне Брайтенбах будет держать связь с сотрудниками посольства.

"С ним работали непосредственно люди из легальной разведки. Последним был Журавлев, который непосредственно с ним встречался, и никакого нелегала между ними не было. То есть надо сказать, что с годами ценность его возросла, а осторожность, которую проявляла Москва в работе с ним, по непонятным причинам уменьшилась. Это в результате его и погубило", - говорит Александр Колпакиди.

Боевая готовность

19 июня 1941 года Леман сообщает Журавлеву о войне, которая начнется утром 22-го. Отделы гестапо уже приведены в полную боевую готовность.

"Война с любой страной – это целый комплекс мероприятий. Естественно, что гестапо, которое, кстати сказать, имело филиал в виде так называемой тайной полевой полиции, естественно, тоже готовилась действовать на будущих советских оккупированных территориях. И естественно, что рано или поздно высший командный состав этих служб должен был быть ориентирован на том, что уже завтра", - считает историк Михаил Мельтюхов.

Но поверят ли Леману в далекой Москве? События июня 41-го представляют главный научный интерес для доктора исторических наук Михаила Мельтюхова. По его данным, за день до встречи Лемана с Журавлевым приказ Гитлера о начале войны с СССР был доведен до всех войск Вермахта.

"Германское командование доводит приказ до сведения командного состава своих частей. Я так понимаю, что аналогично тому, что потом было сделано и в гестапо. То есть понятно, почему он именно в это время узнал", - утверждает Михаил Мельтюхов.

1941 г. Фото: ТАСС/Валерия Христофорова и Борис Кавашкин

Вскоре Леман снова останется без связи. Советская дипмиссия покинет Берлин одновременно с взрывом первого снаряда Великой Отечественной.

"И опять-таки, возвращаясь к последней встрече с Брайтенбахом, он чувствовал, что он человек очень удрученный, в завершение он пожал руку нашему разведчику, сказал: "Мужайтесь, товарищ, держитесь". Слово "товарищ" впервые от него прозвучало, то есть он фактически выбрал для себя ту сторону, на которой он будет стоять", - говорит Олег Хлобустов.

Отныне связываться с Леманом можно будет только через агентов-нелегалов. В 42-м году по заданию Разведуправления в Берлин тайно прибывают два советских агента. Это немецкие антифашисты Альберт Хеслер и Роберт Барт.

Они должны выйти на связь с подпольным движением сопротивления, а заодно возобновить контакт с Леманом. Неожиданно Роберт Барт узнает, что его жена находится в одной из берлинских клиник. Тревога за любимого человека заставляет его забыть об осторожности. Между тем, за его женой наблюдают десятки глаз.

"Все жены пленных ли, убитых ли солдат, пропавших ли без вести, неважно, да и жены просто солдат, которые находились на фронте, они находились в системе очень большой, запутанной системе социальной опеки, то есть о них заботилось бесконечное количество организаций", - объясняет Константин Залесский.

Барт, который в свое время дезертировал с фронта и перешел на сторону Красной Армии, не может этого не знать. Он будет арестован, как только перешагнет порог больничной палаты. К несчастью, Роберт знает о Лемане. Жизнь Брайтенбаха висит на волоске. Но что, если Вилли почувствовал неладное и все-таки успел сбежать?

Николай Долгополов сделал невероятное открытие. Оказывается, у Лемана был поддельный паспорт, которым он мог воспользоваться в случае опасности. Более того, Долгополов лично знал человека, который изготовил эти документы.

"Тут я хочу обратиться к светлой памяти своего доброго, хорошего знакомого Павла Громушкина. Этот человек, может быть, не так известен широкому кругу читателей и зрителей, а вот людям узкого круга он весьма хорошо известен. Павел Анатольевич был лучшим изготовителем паспортов, документов. Любого, всего и каждого разведчика, отправлявшегося куда-то вдаль, готовил Павел Громушкин. И вот этот Павел Громушкин сделал паспорта для неведомого Вилли Лемана, конечно, на другие фамилии", - рассказывает Николай Долгополов.

Конец борца

Но неужели Брайтенбах действительно сбежал, бросив жену на произвол судьбы? В конце войны в руинах штаб-квартиры гестапо обнаруживают документы, в которых говорится об аресте Лемана. Причины его не указаны. Но как же гестапо удалось разоблачить советского агента? Здесь судьба Вилли оказывается тесно сплетенной с судьбами антифашистов Хеслера и Барта, которым было поручено возобновить связь с ценным агентом.

"Если Хеслер выдержал, не понимаю, каким образом, все пытки, все издевательства, все мучения и так и не сказал ни слова, то второй парашютист, второй человек, высланный на связь с Красной капеллой, не выдержал", - говорит Николай Долгополов.

Гестапо угрожает жене и ребенку Роберта Барта, и он соглашается начать с Москвой радиоигру. Однако Леман еще может быть спасен. С первой радиопередачей Барт передает тайный сигнал о том, что он работает под нажимом. Но Москва почему-то его не принимает. И в ответной радиограмме гестапо получает пароль для связи с Леманом.

"По его данным, он сообщил по радиостанции в Москву, что он работает под контролем противника, то есть ему нельзя в полной степени верить, с ним можно только вести оперативную игру, выгодную советской разведке. Но Москва, к сожалению, этот сигнал не поняла и не придала этому значения. После этого были переданы ему условия связи с Брайтенбахом", - утверждает Олег Хлобустов.

Лауреат литературной премии Службы внешней разведки РФ Николай Долгополов на презентации своей книги "Абель - Фишер" из серии "ЖЗЛ". Фото: ТАСС/Станислав Красильников

Итак, что же случилось с Вилли? Ночью в канун Рождества 42-го года под давлением гестапо Барт выходит на связь с Леманом и приглашает его на встречу. Тот говорит жене, что его вызвали на службу, и встречается с Робертом. Они обмениваются паролями, и в ту же секунду Брайтенбах арестован.

"Это называется провокация, но в данном случае гестапо не являлось судебным органом. Оно не собиралось передавать дело Лемана в суд, и поэтому в доказательной базе не было необходимости", - объясняет Константин Залесский.

Какими были последние дни и минуты жизни Вилли Лемана? Этого мы никогда не узнаем. Опасаясь потерять свою должность, новый шеф гестапо Генрих Мюллер уничтожает все документы, связанные с Вилли. Но догадаться о том, как погиб ценный советский агент, нетрудно. Свои последние дни он проведет в тюрьме Плетцензее, печально известной темнице для смертников.

"Он прекрасно знал, что выхода из тюрьмы Плётцензее нет. Это была тюрьма смертников, и единственное, что могло его, скажем, спасти, это, может быть, сердечный приступ, попытка вынудить людей, которые его допрашивают, применить оружие, потому что погибнуть от пули было все равно лучше", - считает Николай Долгополов.

Удалось ли Брайтенбаху вызывать на себя пулю, остается только надеяться. Большинство узников тюрьмы заканчивали свою жизнь на дыбе. Их прах закапывали на тюремном дворе.

Спустя 18 лет в квартиру Маргарет Леман позвонит человек. Он отдаст вдове Лемана золотые часы с надписью "От советских друзей". Сам же Вилли получил другую награду – память о нем, как о человеке, который бросил вызов гестапо.

Вилли Леман (нем. Willy Lehmann; оперативный псевдоним Брайтенбах; 15 марта 1884, окрестности Лейпцига, Германская империя - декабрь 1942, Берлин, Германия) - сотрудник гестапо, гауптштурмфюрер СС и криминальный инспектор. Тайный агент советской разведки, ставший за время почти тринадцатилетнего сотрудничества с ней одним из наиболее ценных.

Биография

Родился в семье школьного учителя. Учился на столяра, в возрасте 17 лет поступил добровольцем на флот, где прослужил 12 лет. С борта немецкого корабля наблюдал за сражением русского крейсера «Варяг» и японских кораблей в бое у Чемульпо 27 января 1904 года.

В 1911 году демобилизовался и приехал в Берлин, где вскоре встретил старого друга Эрнста Кура, который к тому времени работал в берлинском полицейском президиуме. По его протекции Леман был принят на работу в отдел по борьбе с орг. преступностью (криминальная полиция), в дальнейшем перешёл в политическую полицию (которая стала впоследствии гестапо), а через два года (в 1913-м) был принят на работу в отдел полиции по борьбе с шпионажем, который впоследствии возглавил. В Абвере он никогда не состоял, поскольку это была исключительно военная, а не полицейская структура.

После того, как в мае 1918 года в Берлине было открыто Полномочное представительство РСФСР, за его сотрудниками стало вестись наблюдение контрразведывательным отделением Лемана. После переворота 4 ноября 1918 года Вилли Леман стал председателем общего собрания чиновников полиции Берлина.

В 1920 году власти Веймарской республики воссоздали тайную политическую полицию, в которую вернулись Леман и Кур. Леман должен был пройти переаттестацию для дальнейшего повышения по службе, однако из-за приступа диабета экзамен был отложен. Тем временем его назначили исполняющим обязанности начальника канцелярии отделения, которое занималось слежкой за иностранными диппредставительствами, то есть фактически он руководил контрразведывательным отделением полицай-президиума Берлина. В 1927 году на должность начальника был назначен опытный разведчик, и шансы Лемана на дальнейшее продвижение по службе сильно упали. Он выбрал для работы место в картотеке отделения, в которой сосредоточивались все сведения на сотрудников иностранных посольств.

Вербовка (1929 год)

За годы службы Леман успел разочароваться в политике существующей в стране власти. Он решил предложить свои услуги советской внешней разведке. В марте 1929 года по его предложению советское полпредство посетил Эрнст Кур, который к тому времени был безработным. После беседы с ним сотрудников ОГПУ в советской разведке пришли к выводу, что Кура целесообразно завербовать на материальной основе. Агента А-70 планировалось использовать для сбора сведений о лицах, интересующих советскую разведку, за что ему полагалось ежемесячное вознаграждение в зависимости от качества предоставленной информации.

Однако для выполнения задания СССР Кур должен был обращаться к Леману, которого такое положение дел не очень устраивало. К тому же Кур неразумно тратил деньги, полученные от советской разведки, спуская их на шумных вечеринках в берлинских ресторанах. Опасаясь, что это привлечёт внимание берлинской полиции, а затем выведет и на него самого, Леман решил установить прямой контакт с советской резидентурой.

По одной версии, Леман согласился сотрудничать с СССР из-за того, что был убеждённым антифашистом, по другой - за деньги. Все без исключения немецкоязычные источники (как до, так и после падения берлинской стены) придерживаются менее романтичной версии о сотрудничестве Лемана исключительно из корыстных побуждений. Косвенно это подтверждается фактом того, что в ГДР имя Лемана не использовалось вообще, и было почти забыто, в то время как именами других бойцов немецкого сопротивления и шпионов с неизмеримо меньшими заслугами называли улицы и всячески использовали их в пропагандистских целях.

Родился в семье школьного учителя. Учился на столяра, в возрасте 17 лет поступил добровольцем на флот, где прослужил 12 лет. Во время службы в мае 1905 года с борта немецкого корабля наблюдал за боем русских и японских кораблей в Цусимском сражении.

В 1913 году демобилизовался и приехал в Берлин, где вскоре встретил старого друга Эрнста Кура, который к тому времени работал в берлинской тайной политической полиции. По его протекции Леман в 1913 году был принят на работу патрульным полицейским, а через года он был зачислен в контрразведывательное отделение полицай-президиума Берлина на должность помощника начальника канцелярии. Как сотрудник тайной политической полиции Леман не призывался в действующую армию в ходе Первой мировой войны.

После того как в мае 1918 года в Берлине было открыто Полномочное представительство РСФСР за его сотрудниками стало вестись наблюдение контрразведывательным отделением Лемана. После переворота 4 ноября 1918 года Вильгельм Леман стал председателем общего собрания чиновников полиции Берлина.

В 1920 году власти Веймарской республики воссоздали тайную политическую полицию, в которую вернулись Леман и Кур. Леман должен был пройти экзамен для дальнейшего повышения по службе, однако из-за приступа диабета, экзамен был отложен. Тем временем его назначили исполняющим обязанности начальника канцелярии отделения, которое занималось слежкой за иностранными диппредставительствами, то есть фактически он руководил контрразведывательным отделением полицай-президиума Берлина. На должность начальника в 1927 году был назначен опытный разведчик, и шансы Лемана на дальнейшее продвижение по службе сильно упали. Он выбрал для работы место в картотеке отделения, в которой сосредоточивались все сведения на сотрудников иностранных посольств.

Вербовка

За годы службы Леман успел разочароваться в политике существующей в стране власти. Он решил предложить свои услуги советской внешней разведке. В марте 1929 года по его предложению советское полпредство посетил Эрнст Кур, который к тому времени был безработным. После беседы с ним сотрудников ОГПУ в советской разведке пришли к выводу, что Кура целесообразно завербовать на материальной основе. Агента А-70 планировалось использовать для сбора сведений о лицах, интересующих советскую разведку, за что ему полагалось ежемесячное вознаграждение в зависимости от качества предоставленной информации.

Однако для выполнения задания СССР Кур должен был обращаться к Леману, которого такое положение дел не очень устраивало. К тому же Кур неразумно тратил деньги, полученные от советской разведки, спуская их на шумных вечеринках в берлинских ресторанах. Опасаясь, что это привлечёт внимание берлинской полиции, а затем выведет и на него самого, Леман решил установить прямой контакт с советской резидентурой.

По одной версии, Леман согласился сотрудничать с СССР из-за того, что был убеждённым антифашистом, по другой - за деньги.

Лучшие дня

Повинуясь указаниям, связи разведки с Леманом были переведены на нелегальную резидентуру, которую возглавлял разведчик-нелегал Эрих Такке.

Разведывательная деятельность

С 1930 года в обязанности Лемана в тайной полиции Берлина вошла разработка персонала Полпредства СССР и борьба с советской экономической разведкой в стране. Передаваемая им советским разведчикам информация позволяла резидентуре ОГПУ быть в курсе планов немецкой контрразведки и позволяла избегать провалов агентов.

Для повышения конспирации в работе с особо важным агентом, советская разведка в начале 1931 года привлекает опытного разведчика-нелегала Карла Силли, позднее планировалось, что связь с Леманом/Брайтенбахом будет держать ещё один опытный разведчик Василий Зарубин, который специально должен был переехать из Франции. Учитывая ненадёжность связи Эрнста Кура его отстранили от дела, а позднее перевели в Швецию, где он на средства советской разведки содержал магазинчик, служивший для связи разведчиков.

После прихода к власти Гитлера Леман по рекомендации Германа Геринга был переведён на работу в гестапо. К тому времени Леман был хорошо знаком со многими видными деятелями НСДАП. В мае 1934 года Леман вступил в ряды СС, а 30 июня 1934 года принимал участие в операции «Ночь длинных ножей»

В ходе чистки политической полиции от старых, и по мнению нацистов, неблагонадёжных кадров, Леман также попал под подозрение, однако он не занимал руководящих постов в полиции, много лет работал против советских учреждений в Германии (что характеризовало его положительно в глазах нацистов), имел много положительных характеристик и был весьма уважаем сослуживцами за опыт и спокойный нрав - после всех перестановок он продолжал трудиться в третьем отделении гестапо.

В декабре 1933 года агент Брайтенбах был передан на связь Василию Зарубину, который специально для этого прибыл в Германию в качестве представителя одной из американских кинокомпаний. После установления постоянного контакта Зарубину были переданы подробные сведения о структуре и кадровом составе IV управления РСХА (главного управления имперской безопасности), его операциях, деятельности гестапо и абвера (военной разведки), военном строительстве в Германии, планах и намерениях Гитлера в отношении соседних стран.

Вскоре Леман был переведён в отдел гестапо, занимавшийся вопросами контрразведывательного обеспечения оборонной промышленности и военного строительства. Примерно в это же время проходили первые испытания прототипов баллистических ракет, о чём также была проинформирована Москва. А в конце 1935 года, после того, как Леман присутствовал на испытании первой ракеты Фау-1, он составил подробный отчёт о них и передал советским разведчикам её описание. На основании этих данных 17 декабря 1935 года советской разведкой был представлен доклад Сталину и Ворошилову, бывшему в то время наркомом обороны СССР, о состоянии ракетостроения в Германии.

Среди прочей информации, переданной Леманом/Брайтенбахом, были данные о строительстве подводных лодок, и о бронеавтомобилях, сведения о выпуске новых противогазов и производстве синтетического бензина. Передавались и сведения о развитии и укреплении нацистского режима, о приготовлениях к установлению мирового господства, об наращивании военного потенциала и новейших технических разработках, о структуре немецких спецслужб, их кадровом составе, методах работы. Также всё это время Леман продолжал информировать советскую резидентуру о контрразведывательной деятельности гестапо, что позволяло советским разведчикам избегать провалов.

Также Леман передал советской стороне важные сведения о внедрении агентуры гестапо в коммунистическое подполье и в русские белоэмигрантские круги.

Исключительная важность информации, получаемой от Брайтенбаха, вынуждала ОГПУ постоянно усиливать меры безопасности по связи с ним. Для него были приготовлены документы на чужое имя, разработана подробная схема выезда из Германии в случае провала. После ухудшения состояния здоровья Лемана Зарубину было поручено передать тому крупную сумму денег на лечение. Увлечение Лемана бегами позволило создать убедительную легенду приобретения солидной суммы денег, достаточной для лечения, что позволило предотвратить дальнейшее развитие болезни.

Однако в 1936 году Леман был вызван на допрос в гестапо, где интересовались его связями в советском торговом представительстве. Но схема побега из Германии и фальшивые документы не потребовались. Оказалось, что речь шла об однофамильце, другом Вильгельме Лемане, которого любовница на почве ревности оклеветала как советского шпиона. После её ареста и допроса подозрения с настоящего советского агента были сняты. На новый 1937 году в числе четырёх лучших работников гестапо Вильгельм Леман получил портрет Адольфа Гитлера с автографом в серебряной рамке.

В 1936 Леман был назначен начальником отдела контрразведки на военно-промышленных предприятиях Германии. Вскоре в советскую резидентуру были переданы сведения о закладке на верфях более 70 подводных лодок, о строительстве нового завода по производству боевых отравляющих веществ, была передана копия секретной инструкции, касающейся 14 видов новейшего немецкого вооружения, а также копия секретного доклада «Об организации национальной обороны Германии». Им были переданы описания демонстрировавшихся новых типов артиллерийских орудий, бронетехники, минометов, в том числе дальнобойных орудий, а также бронебойных пуль, специальных гранат и твердотопливных ракет для газовых атак.

Проблемы со связью

Несмотря на всю важность информации, передаваемой агентом Брайтенбахом, позволяющую советскому руководству адекватно оценивать боевую мощь вермахта, в 1937 году сотрудничество Зарубина с агентом прекратилось.

В СССР начались репрессии против сотрудников разведки, в ходе которых многие разведчики были уничтожены. Зарубин был вызван в Москву, и хотя ему и удалось избежать репрессии, но в Берлин он больше не вернулся. Связь с Брайтенбахом продолжал поддерживать единственный оставшийся в Берлине сотрудник советской разведки Александр Агаянц, который, несмотря на огромную загруженность, понимал важность такого агента, как Вильгельм Леман.

В то время Гитлер готовил аншлюс Австрии, вскоре последовал «Мюнхенский сговор», Брайтенбах располагал совершенно секретной информацией, которая представляла, по его мнению, первостепенный интерес для Советов, но не получал со стороны СССР никакой поддержки и помощи. В декабре 1938 года состоялась последняя встреча Агаянца с Брайтенбахом, вскоре после неё советский разведчик был госпитализирован и скончался во время операции. Агент Брайтенбах остался абсолютно без связи, в то время как Германия усиленно начала подготовку к войне с Польшей, превращала Вермахт в мощнейшую армию мира, и через руки агента проходила масса важнейшей информации.

К тому времени сотрудничество Лемана с СССР носило уже во многом идейный характер, так как он материально был обеспечен: его жена получила в наследство гостиницу, приносящую неплохой доход, а доступ к секретной информации позволял увидеть подготовку к мировой войне, что абсолютно не устраивало Лемана. Он не знал об обстановке в СССР, не знал о репрессиях, и по видимому, решил, что власти СССР поверили в пакт Молотова-Риббентропа. Это привело к тому, что в июне 1940 года он решился на беспрецедентный и чрезвычайно опасный шаг: он опустил в почтовый ящик советского полпредства письмо, адресованное военному атташе или его заместителю. В письме он предлагал немедленно восстановить с ним оперативную связь.

Однако связи не было до сентября 1940 года, когда с Брайтенбахом встретился новый заместитель резидента НКВД в Берлине Александр Коротков. Начался новый этап в деятельности агента. По сути, всю работу с чрезвычайно важным агентом приходилось строить заново.

Новым руководителем агента Брайтенбаха стал молодой сотрудник Борис Журавлев, незадолго до этого окончивший Школу особого назначения. К этому времени положение и обязанности Лемана в гестапо были столь обширны, что ему не требовалось даже иных заданий по получению информации. 9 сентября 1940 года в берлинскую резидентуру поступило указание лично от наркома Берия:

Никаких специальных заданий Брайтенбаху давать не следует. Нужно брать пока все, что находится в непосредственных его возможностях, и, кроме того, все, что он будет знать о работе различных разведок против СССР, в виде документов и личных докладов источника

Получив материалы, Журавлёв фотографировал их и возвращал до выхода Лемана на службу на следующий день. Леман передал в Москву ключ к шифрам гестапо, используемым в телеграфных «Функшпрух» и радио «Ферншпрух» сообщениях для связи со своими территориальными и закордонными сотрудниками. Среди других материалов было большое число документов, свидетельствовавших о том, что Германия начала подготовку к войне против СССР. Так, в марте 1941 года он доложил, что в абвере в срочном порядке расширили подразделение, занимающееся ведением разведывательной работы против СССР. Весной 1941 года Леман проинформировал советских разведчиков о предстоящем вторжении вермахта в Югославию. На встрече 28 мая 1941 года агент проинформировал Журавлева, что ему приказано срочно составить график круглосуточного дежурства сотрудников его подразделения. А 19 июня, вызвав разведчика на экстренную встречу, Брайтенбах сообщил, что в гестапо поступил текст секретного приказа Гитлера немецким войскам, размещенным вдоль советской границы. В нём предписывалось начать военные действия против СССР после 3 часов утра 22 июня.

После начала войны связь с Брайтенбахом была потеряна навсегда.

Провал

В конце войны в НКВД стали выяснять судьбу предвоенных источников и агентов. В руинах штаб-квартиры гестапо были обнаружены документы, где говорилось, что Вильгельм Леман был арестован гестапо в декабре 1942 года. Причины ареста указаны не были. В Москве установили, что казнённый сотрудник гестапо Вильгельм Леман был агентом НКВД Брайтенбахом.

Позднее удалось восстановить причину гибели агента.

В мае 1942 года в Берлин был заброшен агент советской разведки Бек (немецкий коммунист Роберт Барт, добровольно сдавшийся в советский плен). Одной из целей агента было восстановление связи с Брайтенбахом. Однако ему не удалось обмануть гестапо, он был арестован. под пытками он выдал условия явки с Брайтенбахом и известные ему сведения о нём. В гестапо вычислили Вильгельма Лемана, но операцию по его ликвидации проводили тайно. Гиммлер и Мюллер не стали докладывать Гитлеру о том, что в гестапо уже долгие годы работал советский агент. Вильгельм Леман был срочно вызван на службу в канун Рождества 1942 года, откуда он уже не вернулся. Точная дата смерти разведчика и место его захоронения не известны.

В январе 1943 года в служебном вестнике гестапо было опубликовано извещение:

Криминальный инспектор Вилли Леман в декабре 1942 года отдал свою жизнь за фюрера и рейх

Факт предательства столь высокопоставленного офицера СС был скрыт - даже жене Лемана не сообщили об обстоятельствах гибели мужа.

Роберт Барт

Роберт Барт согласился участвовать в радиоигре с Москвой, опасаясь за жену и сына. После войны он вновь добровольно сдался представителям Красной Армии и настаивал, что передал сигнал о дезинформации в передаваемой информации. Однако то ли он этого не делал, то ли ошибся кто-то из техников на советской стороне, но сигнал о дезинформации не был понят. Барт был осуждён и расстрелян.

Память

В 1969 году в Москве вдове Лемана Маргарет вручили наручные золотые часы с надписью «На память от советских друзей». Однако официальная информация о советском агенте Вильгельме Лемане, двенадцать лет передававшем важнейшую информацию из самого центра немецкой контрразведки, оставалась засекреченной долгие годы. Многие документы, связанные с деятельностью агента Брайтенбаха, лишились грифа «Совершенно секретно» только в 2009 году.